Истец, являющийся собственником одного из земельных участков, расположенных на территории СНТ, решил оспорить сделку по продаже товариществом земельного участка.
Спорный участок первоначально был сформирован как один из садовых участков и являлся частью земель, предоставленных в 1994 году товариществу местной администрацией в так называемую коллективно-совместную собственность.
Право собственности товарищества на спорный участок зарегистрировано в октябре 2018 года на основании постановления администрации 1994 года, более позднего постановления 2016 года об установлении категории земель, а также соглашения о перераспределении земель 2018 года, по которому часть земель, на которой расположен объект инфраструктуры (скважина), была отнесена к другому участку СНТ - дороге.
В связи с обременительностью содержания участка было коллективом СНТ принято решение о его продаже, а полученные денежные средства - направить на благоустройство территории товарищества.
Сделка состоялась в декабре 2019 года. Новые владельцы построили дом, который зарегистрировали в ЕГРН как жилой, подключили коммуникации, установили забор и ворота, зарегистрировались по месту жительства и фактически проживают.
Один из садоводов спустя два года оспорил данную сделку, так как считал, что является участником общей долевой собственности на спорный участок, требовал возврата участка, а также выплаты товариществом новому владельцу покупной цены.
В судебном заседании истец утверждал, что является членом товарищества, однако сделка совершена без его согласия, требуемого в силу закона.
Между тем, суд согласился с позицией ответчиков, которые считали, что участок не был объектом общей долевой собственности, поскольку право товарищества было зарегистрировано до введения Федерального закона № 217-ФЗ (01.01.2019 г.), т.е. на основании ранее действовавшего Федерального закона № 66-ФЗ, нормы которого предполагали возникновение права общей долевой собственности только в случае, когда участок приобретен за счет целевых взносов членов СНТ.
Кроме того, суд обратил внимание, что истец имел реальную возможность узнать о нарушении своих прав еще в марте 2019 года, когда новые жильцы заселились на участок.